5. Моряк

Среди многих научных дисциплин, изучаемых во время обучения  в Военмехе, была и военная специальность, ибо по окончании института мы становились офицерами ВМФ. Начиналось все с изучения парусного вооружения корабля, приходилось заучивать незнакомые термины. Я выучил на память одно из определений этой дисциплины: “Рей-топенанты соединяют ноки реев с обухами бугелей на топе фок-, грот- и бизань-мачты”.

А на 4-ом курсе мы выехали в Севастополь на месячные военные сборы. Мы надели матросские робы и первую половину месяца служили на берегу на мысе Фиолент, изучали матчасть, сидели в учебном классе. Запомнилась одна ночь, когда мне досталась вахта в кочегарке. Работа несложная – подбросить в топку по мере надобности две-три лопаты каменного угля, выйти на улицу, сесть на чурбан  в ожидании следующей надобности. Очень хорошо помню это необычное состояние – я сижу в этой теплой южной ночи, надо мной глубокое звездное небо и вокруг – тишина. Такая тишина, что кажется, это я один во всей Вселенной, совсем один…

В конце первой половины срока выяснилось, что наши робы потеряли свой вид и требуют срочной стирки, нам выделили выходной и мы по крутой тропинке спустились к воде (наша в/ч располагалась на скалистом берегу мыса) и устроили стирку, потом расстелили свои робы на камнях для сушки, так что в Севастополь прибыли в приличном виде, пофотографировались и отправились на борт крейсера “Куйбышев” для прохождения второй половины сборов. Нас разместили в кубрике и распределили по постам. Мой пост оказался во втором перегрузочном отделении первой носовой корабельной башни.

Через несколько дней крейсер вышел в открытое море, и была объявлена тревога (учебная). Я, как и каждый член экипажа, бросился бегом по предусмотренному маршруту к своему боевому посту и, оказавшись на месте, стал ждать, что будет дальше. Это было замкнутое изолированное помещение кольцеобразной формы шириной примерно 1 метр с шахтой в центре диаметром 1,5-2 метра, естественно без мебели и иллюминаторов. Ничего не происходило, я от нечего делать ходил по этому кольцевому коридору, но вдруг стал замечать, что сила тяжести стала прижимать меня к одному конкретному месту. Пол явно наклонялся в одну сторону. Я ничего не понимал, что происходит? Все это продолжалось довольно долго, я не знаю, что со мной было бы, если бы я страдал клаустрофобией.

Как потом выяснилось, во время учения была заполнена водой бортовая цистерна, чтобы имитировать крен корабля вследствие повреждения бортовой брони. Если бы во время учения происходила стрельба из башенных орудий, мне бы пришлось в своей камере перегружать снаряды или заряды с одного подъемника из погреба на другой подъемник наверх к башенным орудиям. Но поскольку стрельб не было, то мне оставалось только мучиться от безделия и неизвестности.

В конце второй половины сборов пришлось еще раз постирать робу в корабельной бане и высушить, держа руками у труб, выводящих горячий воздух из машинного отделения.

В заключение мы в торжественной обстановке принимали военную присягу на верхней палубе крейсера.